Сейчас в моду вошло словосочетание информационная война. Множество людей лихо щеголяет этими словечками и объясняет с их помощью все мыслимые и немыслимые перепитии нашего турбулентного времени.

Люди произносят информационная война, как-будто бы у этой войны есть правила и все их знают. Возможно, правила эти описаны в русской пословице на войне все средства хороши. Но с каких пор весь мир руководствуется русскими пословицами?

Что такое информационная война? Ещё ее называют эпоха постправды. Но это уже совсем мудрено. Хоть бы с правдой для начала разобраться, а тут пост-правда ещё какая-то. Отложим пока постправду, начнем с простого, если можно так назвать.

Когда люди говорят об информационной войне, подразумевается, что все врут, у каждого своя правда, каждая сторона врёт для своей выгоды и, вообще, никакой правды нет. А ведь ещё не так давно, всего каких-то пару лет назад, информационная война относилась к лексикону из репертуара теорий заговора и всерьез никем не воспринималась. Когда же это произошло, что мы с такой лёгкостью уверились в том, что все врут?

Достану с полки и отряхну от пыли своего разлюбимого Канта и его категорический императив. Что там было по поводу правды? Что говорить нужно всегда правду и ничего кроме правды потому, что в противном случае максима сама себя разрушит.

Что это значит? А значит это, что если все вокруг станут врать, то все перестанут друг другу верить и обмануть кого-либо перестанет быть возможным. Понятие правды исчезнет и поэтому максима о том, что говорить нужно всегда правду и ничего кроме правды, потеряет какой-либо смысл и таким образом сама себя разрушит.

В традиционном изложении принято считать, что Кант говорил об идеалах, к которым следует стремиться, но невозможно достичь. Судя по всему, мы тем не менее достигли анти-идеала.

Большое количество людей легко и непринужденно, не испытывая каких-либо неудобств и затруднений, считает, что верить никому нельзя и все врут.

На самом деле, это, конечно же, лукавство. Эти же самые люди, тем не менее, доверяют одним источникам информации больше, чем другим, и основывают на них свое мнение. И опять же, это не новый и хорошо известный релативизм неофита, впервые столкнувшегося со сложными философскими категориями — а правда, вне всяких сомнений, является такой категорией.

На первый взгляд все начинает казаться субъективным и относительным, но лишь до того момента, когда человек сталкивается с необходимостью собственного опыта. Проще говоря, если вы находитесь на проезжей части и видите несущийся на вас автомобиль, вы вряд ли станете рассуждать о том, заключены ли вы в темницу собственного восприятия и находитесь ли вы сейчас в матрице, а попросту, как можно скорее, отпрыгните в сторону. Ну или не отпрыгните и цепь ваших рассуждений прервется в связи с прямым логическим последствием ваших действий — вас переедет автомобиль.

Информационная война — это война, которая ведётся с помощью информации. Определение банально, но все же следует к нему внимательно присмотреться. Война — не эвфемизм. Мы ежедневно видим картины из Украины, одна страшнее другой. Предикат информационная говорит нам о том, что оружием, то есть средством массового поражения, является в данном случае не более привычный нам меч, танк или автомат Калашникова, а информация — то есть обычные слова, которые каждый из нас произносит и думает в бесчисленном количестве ежедневно. Пугающий феномен.

По всей видимости, одной из целей пропаганды и было создать ощущение равноценности любой информации. Почему-то совершенно естественным и не требующим никаких обоснований или доказательств считается, что если одна из сторон информационной войны использует пропаганду, то все стороны делают то же самое. Если одна сторона врёт, подтасовывает факты и создаёт фейки, которые выдаются за реальные события, то и другие стороны поступают так же. А почему, собственно?

Почему это единственно возможное развитие событий и почему поведение одной из сторон должно быть примером для всех остальных и единственно возможным способом поведения? Нипочему. Это просто часть пропаганды.

Чисто гипотетически средствами ведения информационной войны могут быть механизмы отделения фейков от правды, доступные способы верификации фактов и постулат правды, как противодействия систематическому вранью.

Намного проще поддаться пропаганде, исходя из позиции «все равно все врут». Когда срабатывает эффект противоречия — неспособность замечать противоречивую информацию — человек больше не понимает, что не веря никому, он все же доверяет одним источникам информации и совершенно не доверяет другим, не умея логически объяснить, почему он это делает.

Наблюдая за событиями, я прихожу к выводу, что информационная война стала своеобразным индикатором степени вовлечения в пропаганду. Стоит проверить свой лексикон — не затесались ли там подобные ярлыки.