Наблюдаю уже некоторое время историю удаления аккаунта украинского популярного блогера с не менее популярной платформы Patreon. Не обсуждая творчество блогера — это не тема сегодняшнего блога — меня заинтересовал сам случай. Судя по твитам, Patreon решил в день рождения блогера сообщить ему новость о том, что его аккаунт заблокирован из-за финансирования военных целей (блогер открыто собирает средства на поддержку ЗСУ, как и многие украинские волонтеры).
Блогер вполне остроумно отреагировал на это сообщение, известив платформу о целом списке русских блогеров — разжигателей войны, также кормящихся на платформе Patreon. На что Patreon уже менее остроумно ответил, что поддерживает Украину и поэтому не поддерживает финансирование военной активности.
Далее, следуя твитам, Patreon блокирует аккаунт украинского блогера, оставляя при этом аккаунты русских разжигателей войны — видимо, они не пишут о каких-либо сборах средств на армию и военные нужды.
В результате всех этих действий украинский блогер принимает решение уйти с платформы, ищет альтернативы и призывает других крупных международных блогеров и криэйтеров сделать то же самое.
В комментариях к этим твитам можно прочитать, что Patreon проделывает эту операцию уже не в первый раз и ещё год назад заблокировал таким же образом аккаунты Айдера Муджабаева и фонда «Повернись живим»
Я слежу за развитием этой истории в Твиттере и думаю о «маршах мира», которые можно наблюдать на улицах Германии каждую субботу. Люди против войны — против поставок оружия в Украину.
Я читаю эти твиты и комментарии и невольно провожу параллели с дискуссиями в рунете о том, этично ли российским гражданам донатить на ЗСУ, о наших мальчиках, которые не могут нормально убивать украинцев без правильного обмундирования и муниции, и вот это вот все.
Все это навевает мне невольно мысли о добре с кулаками. Бывает ли добро с кулаками? И если у кого-то есть кулаки, может ли оно все ещё считаться добром?
Мне никогда не была близка идея о непротивлении злу. Потому что я думаю, что непротивление насилию не уменьшает, а увеличивает его. Насилию ничего не препятствует, оно совершается и приумножается, почувствовав свою полную безнаказанность. Если бы насилие ужаснулось бы, скукожилось и прекратилось в результате непротивления, я бы согласилась. Но ничего подобного, по-моему, в истории человечества ещё ни разу не произошло. Насилие прекращается только тогда, когда у него заканчивается ресурс. Непротивление этому никак не способствует.
Поэтому мне сложно понять, как можно остановить войну, оставив жертву на растерзание агрессору и затаившись в бездействии в первом ряду престижных зрительских мест. Для меня остаётся загадкой, как можно поддержать Украину, не давая собирать средства для армии Украины — не бандформирования, не добровольческой армии повстанцев, а регулярной армии независимого суверенного государства, делающей свою непосредственную работу — защищающую свою страну от вторжения агрессора.
Я вынесу за скобки вопрос, почему на армию должны собирать донаты обычные люди — куда подевались олигархи и прочие бенефициары мирного времени? Я также не хочу обсуждать вопрос, почему «донатить» стало нормой, прочно вошло в нашу жизнь и стало позором для тех, кто этого не делает. Не время сейчас говорить об этом, сейчас все для победы, все на фронт. Но когда-нибудь, после войны я хотела бы вернуться к этому вопросу — вопросу общественного договора государства и граждан. Потом. После войны. Когда настанет мир и время говорить о мирных вещах.
Я не знаю, как объяснить мирные марши, политику Patreona и взгляды некоторых русских оппозиционеров — как можно сейчас не поддерживать ЗСУ и поддерживать армию агрессора? Это перфекционизм — если уж я вынужден быть агрессором, то пусть я буду самым лучшим агрессором в мире? Это отсутствие эмпатии — и к украинцам — в первую очередь к украинцам! -, и к нашим мальчикам, которым совершенно нечего делать в окопах? Это оторванность принципов от действительности — то, в чем любят упрекать философов, и то, что намного чаще встречается у людей практического склада, далёких от любых абстракций?
Я не знаю ответа. Возможно, деньги решают все и это латентный, но самый стабильный и прочный принцип многих, не поговариваемый вслух, но бессменно воплощаемый в жизнь мудрыми и потому успешными.
Вряд ли обретя кулаки, добро останется добром. Но остановить драку уж если она началась, подставляя вторую щёку, вряд ли удастся. То есть драки собственно не будет, будет просто избиение — насилие в чистом виде, злобное, безграничное. И это не одно и то же — начать драку, ввязаться в драку и дать сдачи в драке. Хотя со стороны, чисто технически, может выглядеть очень похоже.
Сейчас в соцсетях много любят писать о дилемме крестиков и трусов, мне даже встречались гендерные интерпретации о том, что только мужчина может стоять перед дилеммой, снять ли ему крестик или надеть трусы. Возможно в пасхальное время стоит использовать эту метафору, чтобы привлечь богобоязненных людей к размышлениям о совместимости противоречивых вещей.
Мир не черно-белый, но в нем есть и белое, и чёрное — тоже. Когда добру приходится отращивать кулаки, чтобы отбиваться, можно ли считать добрым отказ в праве защищаться? Можно ли считать добрым разрешение на беспрепятственное насилие? Может ли быть доброй конъюнктурная поддержка Украины и украинцев?
Не зависимо от конфессии, я думаю, это правильные темы для размышлений в пасхальные недели весны 2023-го года.
P.S. Какая Пасха, такие и открыточки с поздравлениями в мессенджерах:
Мозги на полку 