Сегодня хочу выгулять свое белое пальто. Вообще я не ношу белое. Но сегодня вот — выгуляю. Захотелось.

Сегодня не буду ничего писать про «хороших русских». Надоело. Кто может быть хорошим, когда я гуляю в своем белом пальто, которого у меня нет?

Просто надоели эти бесконечные нападки — белое пальто то, белое пальто се. Ну возьми и тоже надень да выгуляй, кто тебе мешает? Нет же, надо самому заляпаться всякой дрянью, а потом забросать ею же всех прохожих мимо. Мимо. Мимо!

Я много гуляю. Прогулки философа — это часть его работы. В прогулках хорошо выстраиваются мысли. У меня. Особенно, когда я в белом пальто. Хотя белый мне совершенно не идёт. Но я ношу иногда. Просто так ношу. Потому что захотелось.

Иногда я гуляю без белого пальто. Иногда вообще без пальто — потому что лето. А иногда в скафандре. Не в белом, это же скафандр — ты что?! Просто в самом обычном скафандре, как у всех философов.

Иногда на прогулках я вижу, что кого-то обижают. Вот прямо стоят по колено в грязи и кричат благим матом «ты почему не хочешь идти в нашу грязь?» А он почему-то не хочет. Вот совсем.

И вот эти все, которые орут дурниной, начинают бросать в того, который к ним не хочет, свою грязную грязь.

Мне ни разу не приходилось видеть, ни на одной из моих прогулок, чтобы кто-то вдруг надел белое пальто, вот прямо из грязи вытащил свое белоснежное пальто, и укрыл того, которого все обижают. Почему-то ни разу.

Иногда я вылезаю из своего уютного скафандра — не белого, ты же помнишь — и пытаюсь того, который не хочет ко всем в грязь, от них подальше увести. Тогда мне говорят, что я дурочка. Потому что так не делают умные люди. Умные люди надевают белые польта и самоутверждаются. И тогда мне тоже достается грязью от тех, которые орут дурниной. В спину. В спину — потому что если в лицо, мало ли что — я же дурочка, а вдруг отвечу? А если в спину, то ничего.

Но я не расстраиваюсь. В моей квартире есть душ и горячая вода. Я могу смыть любую ерунду.

Иногда на прогулках мне встречаются люди, у которых есть свое мнение. Свое мнение — это очень плохо. Потому что у большинства его нет и получается, что тот, у кого оно есть, самоутверждается за счёт бессмысленного большинства. Нарочно. Ну а зачем ещё человеку собственное мнение?

Собственное мнение — это белое пальто. Ты его надел и ты всех раздражаешь. Потому что в принципе любой может надеть и выгуливать. Но тогда надо постоянно смотреть, чтобы куда-то не вляпаться. Не в говно, так в Красную Армию.

А если постоянно смотреть, то пропустишь все интересное. Вон люди какие-то стоят в грязи и орут. Вон их сколько и все орут. И грязью друг с другом делятся. Потому что делиться — это по-товарищески. Потому что надо, чтобы грязь была у всех. Поровну. Ну не дураки же они, в самом-то деле?

Эй, кто это там в белом пальто? Проходи мимо подобру-поздорову. А то сейчас прилетит тебе.

Ты думаешь, зачем все тут собрались и обмазали друг друга грязью? Правильно, это круговая порука. Чтобы сразу было видно, кто тут в белом пальто и кого надо бить.

А пока тебе не прилетело, держи грязь скорей — и мажься. Или ты самый умный?

Некоторое время я много думаю о феномене хороших.ру, метко названном Катей Марголис. Я никак не могу объяснить себе, как это может быть, что многие из известных мне лично и уважаемых мной людей — и ещё более из мне неизвестных — пали жертвами этого странного синдрома. Казалось бы, ну как это можно в ситуации непрекращающихся зверств руzzкой армии — а они ведь не прекращаются ни на час уже год как — всерьез рассуждать о каких-то притеснениях русских заграницей и выискивать на полном серьёзе разнообразнейшие диверсии против себя. Как можно — и главное почему? — ставить себя на одну доску с насильниками и палачами, с какой стати нужно принимать адресованные им проклятия на свой счёт? Это так странно и необъяснимо, что я не могу уместить этого в своей голове.

Вчера у меня состоялся странный диалог в Фейсбуке, который дал мне ответ на этот вопрос. Мне очень важно озвучить свои мысли, потому что уже год как я отчаянно сопротивляюсь отчаянным же крикам пострадавших от этой войны людей, травмированных жестокостью людей и противостою картине мира, в которой все русские — ёбаная русня. Не все. Возможно, я пытаюсь так защитить своих друзей, которые уже год как доказывают своими ежедневными поступками, что они не имеют ни малейшего отношения к этой несомненно существующей категории людей.

До вчерашнего дня я понимала так, что к этой категории относятся люди, которые отдают бесчеловечные и преступные приказы и которые максимально тщательно, сверх положенного, выполняют их. Все те, кто повинен в тысячах актах чудовищного насилия, совершенного и совершаемого ежедневно в украинских городах и сёлах. До вчерашнего дня я понимала под этой категорией людей, совершающих физическое насилие.

Вчера я осознала, что масштаб насилия более широк и распространяется значительно дальше. Да, в привычном мужском мире, отрицающем все чувственное, насилие можно доказать только там, где есть телесные повреждения. Нет следов побоев — нет насилия. Этим нехитрым правилом издавна пользуются соответсвующие структуры, в совершенстве овладевшие «искусством» нанесения телесных повреждений без следов этих самых побоев.

Но мир не состоит только лишь из одних тел и синяков. И как бы не хотелось представителям старого мира назвать то, о чем я сейчас говорю, бабскими бреднями и истериками, неорганизованным потоком или безапелляционными обвинениями, мир изменился. В этом мире известно о психическом насилии, о его не менее — а часто и более — фатальных последствиях. Виды психического насилия изучены, классифицированы и хорошо описаны, так же, как и допустимые способы защиты от него.

И тем не менее, большая часть русских либералов, оппозиционеров и интеллектуалов по прежнему является продуктом своего советского — токсичного, ущербного — мира, в котором насилие — норма, а мораль и человеческое достоинство могут вызвать только презрительное хмыканье. Цинизм ущербного советского индивида, компенсирующего свою неполноценность чувством морального превосходства.

Только так я и могу объяснить феномен хороших.ру. Привычно используя приемы психического насилия, нападать, унижать, обесценивать — насиловать своим псевдо-моральным псевдо-превосходством. И великорусский шовинизм, навязший на зубах, прекрасно ложится в эту концепцию.

Намеренно не хочу иллюстрировать этот блог никакими цитатами из органичных постов или комментариев. Этого столько везде, что вряд ли хоть один человек не сталкивался с этим. Просто хочу перечислить некоторые, в качестве примеров.

В поведении такого насильника нет уважения, он всегда требовательно ждёт почитания, поклонения и молчаливого внимания. В Фейсбуке уже некоторое количество лет назад появилось, а сейчас вошло в моду отмечание неугодного комментария ржущим смайликом. И это самая минимальная — и потому далеко не всем понятная — точка вхождения в паттерн поведения психического насильника. Ведь несогласие, недоумение или возмущение никак не соответсвуют лошадиному ржанию 😂. Этот символ уместен, когда речь идёт о юморе, истерическом или нервном смехе. Пометка неугодного комментария смайлом 😂 вряд ли говорит о непонимании автора уместности использования смайлов. Это всегда акт насилия — насмехаюсь над вашей тупостью, несуразностью, ставлю себя выше вас. И это норма. Это не считается хамством — ещё одна туманная конструкция советского розлива. То ли пренебрежение интеллигенции к «простым людям», то ли непонятно для чего появившийся эвфемизм для грубости и невежества.

Ещё один входной прием — псевдо-вежливость. Например, когда в общем паблике, созданном для того, чтобы незнакомые люди могли свободно обмениваться мнениями, человек начинает разговор словами «извините, что вмешиваюсь». И это отнюдь не вежливость — ведь человек понимает всю неуместность этого оборота в сети, где все общение и выстроено по принципу, чтобы в разговор мог вмешаться любой, кто его читает. Нет, это намеренное опускание собеседника сразу, мгновенно, прежде высказанного. Чтоб знал свое место, помалкивал. Слова «пожалуйста» и «извините» не делают любую реплику автоматически вежливой и психический насильник прекрасно знает об этом. Он не хочет быть вежливым. Он не демонстрирует свое уважение к собеседнику. Он привычно насилует его своим моральным превосходством.

Стоит ли удивляться групповым изнасилованиям в оккупированных украинских городах, зная повадку набрасываться сворой в соцсетях? Любой неугодный — в Буче это может быть человек с фамилией Навальный, а в Фейсбуке человек, высказавший мнение, отличное от вашего — потенциальная опасность. Опасность! Его надо истребить, растоптать, уничтожить. И так же абсурдно, как сведение счетов с украинским мужчиной по фамилии Навальный на основании того, что он мог бы быть родственником того самого великого и ужасного Алексея Навального, которого даже нельзя показывать другим заключённым, сведение счетов все той же сворой интеллигентных и в общем-то неплохих людей с каждым, кто осмелится высказать в их присутствии другое мнение.

Мнение другого никому не интересно — иди учи матчасть! В таких диалогах не бывает обмена мнениями. Только лишь презрение, выраженное одним обязательным комментарием или на худой конец смайлом. Главное — закрыть рот, растоптать, заткнуть, забанить … и жалобно посетовать на «цензуру свободного мира», «русофобию» и прочие несправедливости — особый путь великого русского народа и отдельно взятого интеллигента-великомученника.

И никакого удивления больше не вызывает у меня совершенно иезуитское выворачивание на изнанку руzzкой пропагандой вполне определенных и понятных терминов. Чему удивляться, если люди, называющими себя русскими учёными, именно на этом годами строили свои карьеры?

В практике насилия нет культуры диалога. Ведь это даже не практика БДСМ с понятными правилами и запретами. Это культура беспредела, вранья, лицемерия и безнаказанного насилия. Насилие — это норма. Разница лишь в том, что менее образованные люди, не имевшие доступа к книгам, музеям и заграницам, совершают это насилие физически, а их интеллигентные соотечественники совершают те же акты насилия изощрённо, с использованием — чаще всего неверно — большого количества слов иностранного происхождения и псевдо-вежливых оборотов. Суть одна — демонстрация собственного превосходства, причинение безнаказанного зла другому и ощущение собственной значительности. Без рефлексии, без стыда, без сожаления.

Вот почему так много людей принимают лично крики ёбаная русня и «воюют» с какой-то мифической русофобией. Вот почему такие судороги вызывает у некоторых написание руzzкий — потому что этот символ обнажает насильническую суть каждого отдельно взятого насильника и не даёт спрятаться ни за великую русскую культуру, ни за великий русский народ, ни просто за банальную гражданскую принадлежность к государству Россия. В этих символах — руzzкий, Роzzия — все ясно и четко. И хотя год назад я их задумывала из потребности защитить и отделить моих друзей — и многих незнакомых мне людей — от этой дьявольской вакханалии и разгула безнаказанного насилия, год спустя я вижу, что эти символы действуют странным образом как ладан на черта и вскрывают суть насильников, не давая им привычно бесстыдно прикрываться интеллигентскими словечками и финтами.

Охотно допускаю, что часть этих насильников совершают свои насильственные действия ненамеренно, а потому что так привычно, потому что так делали всегда, потому что это было салонным в их интеллигентско-научных кругах — ведь главное что? Главное не ругаться матом, ни боже мой, ни за что и никогда. Лицемерие и враньё во всем. Лживые улыбки, псевдо-интеллигентские ужимки, прикрывающие отсутствие той самой интеллигентности и подменяющие истинные моральные принципы видимостью, фикцией, желанием облачить собственную склонность к насилию в «приличия».

Каждый сам может произвести над собой тест и прочувствовать, откликается ли и как это мое новое знание в нем, какие желания вызывает — остановиться и перестать или насиловать ещё больше, ещё ожесточеннее и изощрённее. И не забывать жалеть себя, когда время требует уделить внимание другим, которые находятся действительно в отчаянном положении, когда время требует человечности, самоотверженности и человеческих, очень простых и понятных поступков — физических, вербальных, эмоциональных — любых. И я хочу, чтобы этот мой текст стал таким тестом для каждого, кто чувствует, что это о нем, что это его касается.

Быть или не быть ёбаной русней — это не националистский вой злобных озверевших от войны украинцев. Это личный выбор, а значит и личная ответственность каждого русского человека.