Набросок к этому тексту был удален Фейсбуком по доносу анонимных борцов с «хейтом». Актуальные правила Фейсбука не препятствуют травле неугодных, распространении порнографии и сексуального насилия в личных сообщениях. Одновременно с этим правила Фейсбука очень удобны для травли по чисто формальным признакам, такими как, например, упоминание выражений обсценной лексики, даже если оно взято в кавычки. Алгоритмы не понимают контекстов и не отличают описания оскорбления в целях исследования природы появления и применения оскорбления от самого оскорбления. В припадке радикальной псевдо-толерантности некоторые люди уподобляются в своем восприятии текстов алгоритмам, чего я никак не могу приветствовать. Я считаю, что доносчиков следует называть доносчиками, даже если им это неприятно. Я считаю, что донос как явление более оскорбителен, чем название «доносчик». Поэтому этот текст будет здесь — в назидание всем, кто считает, что «делать можно, а говорить об этом нельзя».

О феномене «ебаная русня».

Многих шокирует употребление этой «матерной ругани», поэтому мне хотелось бы внести ясность в этом вопросе. Специально для тех, кому матерщина кажется страшнее войны, пишу этот текст.

Этот феномен и его обсценное название сообщает нечто важное о его природе. Когда появилось точно это словосочетание, судить не берусь, но широкое распространение оно получило в украинской среде после 24-го февраля 2022-го года.

«Eбанaя рyсня» — это не обобщение для всех россиян или этнических русских, а экспрессивное описание совершенно определенного типа поведения, демонстрируемого некоторыми представителями на территории Украины, а некоторыми — в соцсетях. И нестерпимая для многих экспрессивность названия этого феномена совершенно соответсвует истории и обстоятельствам его появления.

Каждое новое разочарование очередным громким именем вызывает этот стон. Да они все такие, они только притворяются — они все одинаковые!

Все — не такие. Никогда не бывает, чтобы все. Тем более важно разделять и понимать отличия.

Бомбежки по мирному населению, ежедневные воздушные тревоги, не дающие элементарной возможности поспать — о чем многократно пишут немецкие политики, посетившие за этот год Украину -, чудовищное насилие по отношению к военным и мирному населению Украины, дикие, к сожалению, не единичные факты сексуального надругательства, пыток, расстрела автомобилей с мирными гражданами очень хорошо передаются в беспощадной экспрессивности именно этого выражения. И его нельзя заменить другим.

А в соцсетях — ненависть и пренебрежение к украинцам, выискивание ошибок, расизма, высокомерные советы о правильном построении украинского государства, после того, как их соплеменники разрушат «неправильное» — разумеется по русским меркам, бесконечные оправдания своего бессилия, равнодушия, бездействия и столь же бесконечное отсутствие возможности понимания и сочувствия к другим, непомерные требования ко всем кроме себя, насмешки … и невозможность выдержать сочетания букв, описывающих это поведение.

Соцсети отражают нашу жизнь кривым зеркалом. Там свое насилие — интернетное. Вот вы какая умная, все поучаете, а вы вот скажите — что конкретно мне надо делать? Как поступить? Вот вы подумайте за меня и дайте немедленный ответ за одну минуту.

Давайте сыграем в эту дурацкую игру. Предположим, что я сошла с ума и выдаю решение задачи: все лезьте на баррикады, становитесь русскими штауфенбергами и взрывайте почем зря все, что ни попадется вам под руку. Радикально? Но ведь абсурдный вопрос требует и абсурдного ответа. Ну вот предположим невозможную в реальности, чисто гипотетическую ситуацию, когда бы я так ответила. И что?

Хит-парад самых вероятных ответов:

— ишь какая умная, сама-то в безопасности, а нас в расход?

— ваш ответ очень туманный, размытый, вы дайте точные инструкции — что делать-то?

— что вы поучаете все время, вы вообще кто, вам кто право дал?

Что общего в этих таких разных и таких одинаковых ответах? Отказ от собственной ответственности принимать решения. Вот ты скажи нам как, а мы не сделаем, а ты будешь все равно виновата.

И ни один поучающий, как жить украинцам, какой им нужен президент, как им бороться с расизмом, как им быть правильными беженцами, на что им потратить полученные в помощь деньги, не остановится и не поперхнется своим собственным криком «хватит нас поучать» и не задумается: а если поучать плохо, то зачем же я все время это делаю???

Только как говорила одна моя знакомая актриса: нельзя научить, можно научиться.

Великая русская культура не выдерживает «ебаной русни». Она забыла, что сама же породила этого нелюбимого ребенка, которого теперь стыдно показать на людях и признать своим. «Ебаная русня» — двоюродный ребенок великих родителей. Она всегда где-то там, не в Москве, не поблизости — в провинции и на периферии. Поэтому и так оскорбительно для многих слышать, как «наших мальчиков» величают матом, кроют лихо и ничего не стесняются. Ведь делать можно, говорить — нельзя. Нельзя грубо назвать грубое, это ведь удручает. Война? Ну что война — она тоже далеко и тоже наводит сплин. «Сплин» не сочетается с «ебаной русней» стилистически, вы не находите?

Можно стыдливо и брезгливо отводить глаза, как многие ханжески и малодушно отводят от фотографий из Бучи, Мариуполя. А можно принять достойно и сказать «это — не про меня, и я ежедневно своим личным примером и каждым поступком доказываю это, для себя — в первую очередь — и в противовес тем, кто является истинным автором этого заслуженного клейма». Но это требует усилий. Каждый день ещё, да ну… Проще оскорбиться — это утонченнее.

Личное дело и потому личная ответственность каждого сопоставлять ли свое поведение с этим феноменом или выбирать другой путь. И так же личная ответственность нести на себе это клеймо, коли уж выбрал такой способ поведения.

И каждому, кто сейчас брезгливо морщит носик и говорит мне «Фи, ну как ты можешь произносить и писать эти гадкие слова, ты же философ?!», я отвечу: да, я философ, и именно поэтому я не боюсь слов, я не пытаюсь приукрасить мир и спрятаться за интеллигентские выражения. Я не могу изменить этот мир, но я имею хотя бы смелость не прятать глаза и называть вещи своими именами. Мы слишком долго жили в парадигме делать можно — говорить нельзя, пора бы начать отвечать за свои поступки. И пусть началом этого будут да хоть бы и эти грязные слова, которые в полной мере описывают называемые ими грязные действия.

Боишься этого клейма, боишься обсценной лексики — не веди себя высокомерно, жестоко, грубо, бесчестно, бесчувственно, подло, чудовищно, лживо, не передёргивай, не подменяй, не выставляй себя напоказ, не занимайся самолюбованием на фоне горя других, не совершай насилия физического и психического над другими — и многое другое, что описывает этот нелестный феномен.

Каждый сам решает — соответствоввть ему или нет, но отменить этот феномен уже никто не в силах, он есть и останется.

На фоне чудовищных преступлений русских солдат, совершаемых прямо сейчас, в этот момент, когда я пишу эти буквы, на территории Украины, как выглядит ханжеское возмущение обсценным названием этих преступлений? Приближает эта реакция или отдаляет каждого, брезгливо отшатнувшегося от грязных букв, во время совершения намного более грязных действий «во имя» и «по поручению», от этого нелестного, но очень точного названия? Каждый пусть думает сам, что страшнее — обсценная лексика или собственное безразличие и равнодушие к горю других. Что сейчас более необходимо и востребовано — истинное сочуствие и помощь или надуманная изысканность выражений?

Интересно, что люди в комментариях к моим текстам очень по-разному реагируют на эти слова. Одни начинают писать о своих знакомых и друзьях (и никогда о себе самих), которые уж точно не попадают под это название. Не попадают не по громким именам — нет у них никаких громких имен -, не по прошлым заслугам и регалиями, а по обычным своим ежедневным поступкам, прямо сейчас, пока я пишу этот текст. Другие люди очень остро реагируют на само упоминание этого словосочетания, немедленно примеряют на себя и возмущаются — как можно, мне совершенно не идёт! Возможно, эти разные способы реагировать на одно и то же что-то говорят об этих людях больше каждого из моих слов.

Мне же хотелось бы, чтобы как можно быстрее исчез контекст, в котором эти слова имеют хоть какое-то значение.

Одна моя давняя знакомая Маша, которая очень не любит обсценную лексику и особенно она не любит ее в моем исполнении, часто спрашивает меня: «Зачем, ну зачем ты постоянно повторяешь эти отвратительные слова? У тебя тик, у тебя синдром Туретта?» Я задумалась, зачем же я постоянно повторяю эти слова, действующие на некоторых людей как змея или оголенный провод. Я повторяю эти слова не из любви к неэтичным экспериментам над живыми существами. Я повторяю эти очень выразительные слова для того, чтобы каждый, кто в ужасе отшатнется от них, остановился на секунду и задумался «а разве это про меня?» И тогда дальше этот человек пойдет с обновленным и совершенно определенным сознанием самого себя. Разве этого мало?

Я целый год пытаюсь донести до украинцев, что ну не все же, ну есть же достойные люди. За этот год произошло и было сказано уже столько, что с каждым новым поступком и словом мне все тяжелее найти аргументы — слишком велико разочарование с каждым новым медийным лицом. Как, и этот тоже?! И эта?! Люди горюют о том, что у них украли молодость — когда-то любимые кинофильмы, книги, спектакли, лекции больше нельзя читать, смотреть и слушать. Русские сами, своими поступками лишили себя права на «тонкую душевную организацию» и «интеллигентность», потому что чем произносить и писать мерзости литературным языком в блестящем стиле, лучше назвать вещи своими именами — грубо, так, какими они и являются на самом деле, без интеллигентских прикрас.

Поэтому я осознанно буду писать об этом. Не слишком ли много требований к украинцам? Не костерите нас последними словами, найдите какие-нибудь более приятные нашему уху выражения! Я же хочу, чтобы каждый, кто думает, что эти слова могли бы к нему относиться, остановился, не отводил глаза и подумал «а разве это обо мне?» И дал сам себе предельно честный ответ.