Блог

Що мені особисто дуже не подобається і що мене зараз турбує

В українських пабліках я бачу багато дискусій на тему, чи можна у Німеччині гукати «Україна понад усе» і «Слава нації — смерть ворогам». Деякі учасники цих пабліків знаходять ці гасла відштовхуючими , деякі не хочуть дратувати німців, які чують «щось таке негарне, що нагадує про особливі німецькі історичні реалії», а деякі вважають, що незламний дух Українців, який понад усе, дозволяє все без виключень і ніхто не може українцям нічого заборонити, а всі хто думає інакше — то російські провокатори.


Ось що я особисто хочу додати з цього приводу. Насамперед я хочу наголосити, що проблематика націоналізму дійсно є, про що свідчать деякі висловлювання у коментарях українських паблікив у Німеччині. Цю тему треба піднімати й обговорювати. Але! Це справа саміх українців і всі дискусії на цю тему я вважаю дотепними тільки українською мовою. Українці мають самі розібратися з історичними подіями і зробити свої висновки. Так, Україна існує як держава не так давно і ці теми стали на порядку денному зараз разом з війною. Але ніхто крім саміх українців не може виконати цю «домашку», і вони виконають її, бо інакше всі люди, хто вже загинув у цієї страшній війні, загинули даремно.
Мені дуже не подобається позиція «в Україні ми можемо кричати все, що завгодно, а тут у Німеччині давайти дурити німців і робити як їм подобається». Демократія і свобода — це не робити, що завгодно. Про що завгодно — це той самий руській мір, навалу якого відбивають зараз українські військові. Справа не в тому, чому німцям не подобається гасло про понад усе. Проблема в тому, чому деяким українцям воно подобається. Зараз йде війна, гинуть люди кожного дня — хіба є час в українців неспішно вчити уроки історії? Вчитися треба дуже швидко, як ті українські солдати, які освоюють німецьки леопарди значно швидше, ніж це роблять інші солдати за мирних часів.


«Свой особый путь» — це наративи руського міру. Весь сучасний світ підтримує Україну, яка зараз виборює спільні світові цінності. І в цих цінностях не має нічого про «свой особый путь», там є спільне розуміння свободи, демократії та прав людини.
Багато хто пише про незламний дух українців, який підпитується цими «смерть ворогам» та «понад усе». Чим тоді відрізняються саме ці «незламні українці» від «незламних руських», які лізуть на українські місця і вбивають українських дітей? Адже вони кричать теж саме тільки російською.


Незламний дух українців не в ненависті, не в дикунстві і не в жорстокості. Незламний дух українців в прагненні до свободи, в розумі та в умінні вчитись.


І саме ці вміння роблять Україну сучасною країною, яку вітає світ. Немає ніяких особливих історичних реалій — ані російських, ані німецьких, ані українських. Є історія, яку пишуть не пропагандисти, а історіки. Бо є наука, є експертиза, є освіта, є вимоги і є закон. Так, російська пропаганда вже багато років дурить голови людям у всьому світі і розповідає, що «все не так однозначно». Начебто немає об‘єктивних критеріїв і начебто всі думки одинаково варті. Так, всі думки мають право на існування та висловлювання, але між тими думками є різниця. Деякі думки є перевіреними фактами, деякі думки є щірими помилками, а деякі мають навмисну мету дурити голову людям та вводити в оману.


В пандемію ми дуже гарно побачили, як саме працює той механізм. Багато емоцій та мало освіти — ось фактори, які сприйняють тому, щоб людина ковтала будь-який bullshit і не бачила різниці. Тому що bullshit за дефініцією — це байдуже ставлення до істини помножене на намагання здаватися експертом.


Ось саме такі «експерти» намагаються втлумачити українцям в голови, що націоналістичні гасла — це нічого страшного, це просто німці їх бояться та чомусь не люблять. Чому саме? На те є голова у кожного українця, щоб ставити собі ці запитання та шукати самостійно відповіді на них. Щоб бути розбірливими у засобах, щоб не повторювати помилки інших, щоб вчитися з них і знати краще.

І я вже чую деякі голоси, яки намагаються звинуватити мене в запереченні українського національно-визвольничого руху і зраді. І відповідь моя дуже проста. Так, все це було і це історія України. Історію неможна заперечувати. Історію не можна переписати і зробити більш приємною ніж вона є. Її треба вчити, знати і робити висновки на майбутнє. Тільки тому, що щось було у давнину, це не є гарним та правильним сьогодні. У філософії це явище називається натуралістичною помилкою. Часи націоналістично-визвольничого руху це також часи Дзержинського, Леніна та Сталіна. Є готові назвати цих людей героями та повторювати їх гасла? Одже я не знаю жодної сучасної українки чи українця, які б погодилися жити за умов тих часів — без інтернету, без можливості подорожувати світом, без сучасних лік, електрики та технологій. Світ змінився — змінилося ставлення до прав жінок, дітей та тварин, змінилися стандарти освіти, медицини та умов праці, люди засуджують домашнє насильство і є толерантними до національних чи сексуальних меншин. І чомусь тільки старовинні гасла мають залишитись незмінними. Чи відповідають вони сьогоднішньому часу чи є тільки анахронізмом минулого? Ці рефлексії — домашня справа українців. І я впевнена, що вони виконають її на відмінно, бо я вірю в українців.


Російська пропаганда — це не є мірило будь-чого і не треба мотивувати свої вчинки тим, як на це погляне російська пропаганда. Є суть подій і суть речей. І є розум, щоб усвідомити ці суті. І є моральні принципи та совість, щоб керувати вчинками розумної людини і стримувати емоції та почуття. Емоції та почуття не бувають правильними чи неправильними, вони просто є і дозволяють нам відчувати, сприймати світ та події навколо нас. Але тим ми і відрізняємось від тварин, що можемо розуміти, ставити питання, думати.


Тому моє побажання до кожного, хто прочитає цей текст — подумати. А вже потім діяти.

Стандартный
Блог

О жал(к)ости

Одна украинская женщина как-то сказала моей подруге: «спасибо, что вы нас не чураетесь». Когда моя подруга искренне удивилась «отчего же мы должны вас чураться?» и обняла ее, она расплакалась и ответила «потому что мы какие-то жалкие, в обносках». Я слышала это уже не раз и в различных вариациях, от «мы тут у вас как побирушки» до «у нас там все было, а здесь мы беженцы».

Людям тяжело переносить собственную нужду и неопределенное положение. Люди испытывают стыд. И хотя, объективно говоря, в отличие от предыдущей волны беженцев, когда на какое-то время в транспорте появилось множество растерянных, бедно одетых людей, украинцы летом выделялись разве что громкими разговорами по телефону в общественных местах. Независимо от действительных обстоятельств люди чувствуют что-то и никто не может утверждать, что эти чувства неправильные.

Ни мне, ни моей подруге не понятно, почему нужно чураться людей, которым нужна помощь, или которые, может быть, как-то не так одеты. И я, и моя подруга уже давно живём в обществе, где не встречают по одежке и нормально помогать. Когда я могу помочь, я помогаю кому-то. Когда мне нужна помощь, помогают мне. Эти события могут происходить последовательно или одновременно. Может быть вначале помогут мне, а потом я кому-нибудь ещё. Может быть, даже в моей отчаянной ситуации, я все ещё могу кому-то помочь и сделаю это. Любой человек может помогать. Любому человеку время от времени требуется помощь. Надо быть независимым и все уметь самому — это враньё, которым из нас в моем советском детстве пытались сделать новый вид человека, а получилось как всегда хомо советикус. Виу-вирулла! Мне тяжело, когда обо мне заботятся

И я, и моя подруга помним, что в странах, из которых мы однажды сбежали, жалость — это унизительно. В этих странах нельзя показывать своих слез. В этих странах вообще много бесчеловечного — наследство того самого СССР, о котором кто-то вспоминает с содроганием, а кто-то с ностальгией. Я хорошо помню СССР, хоть и была ребенком в момент его эпического развала. Поэтому мне страшно видеть, как современная молодежь тащится в интернете по совковой, ненавистной мне символике, не понимая, что это и о чем это. Совок — нынче хайп во всем мире, спасибо руzzкой пропаганде.

Я хорошо помню свое коллективистское детство с пионерскими линейками, где отдельный человек — ничто, пыль. Великие цели, великие поступки… Все такое великое, что маленького человека за ним не видать. Человек — просто винтик, деталь, которую всегда можно заменить на любую другую. Поэтому все безликое, одинаковое. Нет никаких различий. Что воля, что неволя — все одно. Мудрено ли, что в таком обществе никакого значения не имеют ни слезы, ни горе? Кому нужны плачущие детали? Деталям незачем плакать, детали должны работать. Все должно работать — и никаких сантиментов! Сантименты — это что-то человеческое. Оно мешает.

Никогда не понимала, почему нужно скрывать свои слезы? Чтобы тому, кто тебя до них довел не было неприятно и стыдно не стало не дай бог? Никогда не понимала, почему жалость — это унизительно? Что унизительного в том, что один человек может видеть и понять печаль другого, может со-чувствовать, со-переживать, со-болезновать? Что унизительного в том, что два человека делают то, что определяет их человечность — чувствуют?

Бездомные говорят, что самое тяжёлое в их положении — это не холод, голод и необходимость спать под открытым небом, а то, что другие люди смотрят сквозь, не видят их. Жалость — это когда не смотрят сквозь, это когда тебя видят. Человеку, привыкшему прятаться за коллективом, может быть очень некомфортно быть увиденным. Одно дело — это мифические МЫ, НАШ героизм, НАША исключительность, НАШЕ единство и НАШИ подвиги. И совсем другое — когда только ты один. И подвиги ТВОИ, и проступки ТВОИ, и пожалеют ТЕБЯ, и отвечать ТЕБЕ придется.

Когда ты знаешь, что нет никаких НАС, а есть только ты и твои поступки, не бывает ни гордостно, ни стыдно ни за какой великий народ. Гордостно и стыдно бывает только за себя и свои поступки.

Когда ты знаешь, что никто не может всего один и помогать — нормально, ты помогаешь сам и принимаешь помощь других, когда тебе это нужно, столько, сколько нужно — ни больше, ни меньше. Иногда ты чувствуешь себя иждивенцем и паразитом и, возможно, ты прав в этом чувстве. Возможно, ты взял больше, чем тебе требуется, и не отдал ничего другим. Лучше тебя самого никто этого знать не может.

Мне представляется верным устройство общества, в котором нет ни радикального индивидуализма, ни радикального коллективизма, а есть понимание того, что общество состоит из отдельных людей. В таком обществе есть личные вопросы и есть правила общежития. Пересечением личного и общего и может быть идея взаимовыручки как необходимости. В том смысле, что если необходимо — поможешь ты, а если необходимо — помогут тебе. Мне такое общество представляется нормальным.

Мне не нравится современный крен в экономизацию всех областей жизни. Экономика — важная часть нашей жизни. Мы живём в мире ограниченных ресурсов, которые нужно как-то добывать и распределять. Но нельзя же все на свете сводить к экономической целесообразности. Даже самым отъявленным миллиардерам не чужды чувства, даже у Трампа есть Иванка, даже такое чудище как путин народил множество детей от разных женщин. Значит, не только деньги имеют значение.

Когда только деньги имеют значение, общество развивает меритократические взгляды. Меритократия — это понимание своего личного успеха исключительно как результат лично затраченных усилий. Меритократическое общество всегда делится на победителей и лузеров. В меритократическом обществе бедный всегда виноват в своей бедности. Надо себя заставлять и если ты такой умный, то почему ты такой бедный — меритократические приветы из 90х.

Меритократия очень проста и понятна. Кто трудился — молодец и потому ему награда в виде успеха и богатства. А кто успех и богатство не получил, просто ленился и сам виноват. И все просто. И понятно. И обоснованно чувство собственного превосходства.

Меритократам очень удобно жить в бинарном мире — чёрное и белое, Америка против СССР России. Всего по два. Или так, или эдак. Никакого сложного выбора нет. Вообще все просто. Меритократоческий мир — мир ультиматума. Или алгоритма если-то. Главное — действовать согласно алгоритму и поменьше думать. А лучше всего не думать совсем.

Ведь если начать думать, то получится, что всего не по два, а значительно больше. Получится, что если-то не работает. Получится, что мир сложен и велик и личный успех — не всегда результат личных действий. Получится, что иногда вмешиваются случайные события и собственный локус контроля весьма ограничен. Получится, что ты зависишь от многого и от окружающих людей. Получится, что без помощи других многого не достигнуть. Получится, что ты не победитель. Получится, что чтобы не быть лузером, нужно самому помогать другим.

Чтобы помогать другим, нужно понять, что же этим другим нужно. Нужно разумение и эмпатия. Нужны чувства. А чувства — это уже совсем другой, не мужской мир.

В этом мире — небинарном, разумеется — можно плакать, когда плачется. Можно плакать и не быть при этом женщиной. Можно плакать и не быть жалким. В этом мире жалость — не унижение.

Не хочешь пропустить интересное? Подпишись!

Стандартный
Блог

Своя рубашка ближе к телу

Война войной, а обед по расписанию. Обедать с голым торсом не прилично. Поэтому следует надеть рубашку. А своя рубашка всегда ближе к телу. И ничего с этим поделать нельзя — люди есть люди.

Европейцам надоела война, они устали уже год читать в своих газетах про Украину. Верните нам новости про корона-вирус, мы не хотим войну! У нас цены подорожали, мы не можем больше покупать то, что привыкли. Почему мы всегда должны всем помогать, пора помочь себе самим. Верные это настроения? Психологи утверждают, что человек не может помочь никому, если не может помочь даже себе. Здоровый эгоизм.

Надоело помогать — ну сколько можно солидарности?! То старикам, то беженцам. И русская пропаганда отлично все разъясняет про «укробешенцев», которые неподобающим образом принимают помощь добрых, морально превосходящих европейцев. И слово хлесткое — запоминается хорошо. Даром что ли на сирийских «бешенцах» тренировали? И всегда можно найти образцы, прекрасно иллюстрирующие эти душераздирающие рассказы.

Русские устали быть новыми фашистами. Они хотят в отпуск и отвлечься. Русским надоело, что им постоянно внушают какое-то нелепое чувство вины — ну за что? Я что ли начал войну? Я против войны, только вслух говорить этого не буду — у меня дети и пожилые родители. В детстве нас всех воспитывали на примерах Александра Матросова и Зои Космодемьянской, всякое там сам погибай, а товарища выручай. А мы не хотим погибать, мы хотим просто жить. Можно ли за это кого-то осудить? И частично мобилизованные хотят жить, а нам их жалко — как они там в окопах сидят без комфорта и стреляют без патронов? Всё-таки не по-человечески это, надо им помочь. Сердца у вас никакого нет, а у нас, русских, — есть! Традиционная загадочная русская душа — нам раскольниковых жальче, чем старух. Ну хорошо, не больше, а ровно столько же — ведь это же истинный гуманизм. Ведь любая жизнь одинаково ценна — и того, кто стреляет, и того, в кого стреляют. Философ, а не понимаешь таких простых вещей!

Украинцы устали умирать, они хотят просто жить. Те, кто уехали от войны, устали выживать и просто хотят, чтобы все было как раньше. Бизнесы без уплаты налогов, лучшая в мире медицина за взятки и лучшая в мире еда без сертификатов качества. Можно ли кого-то за это винить? Пока одни украинцы гибнут, в совершенно буквальном смысле, другие тратят последние силы на борьбу с русскими, которые хорошими, как известно, не бывают, даже если это русский язык. И это можно понять, все в рамках человеческого. Не можешь победить реального врага, победи выдуманного. Пусть это будет русский язык — его может победить любой двоечник. Сейчас вообще время двоечников.

Украинцам плевать, что как только загнётся Европа, всех их волонтёрских сборов и завзятих українських хлопців хватит на пару часов. Из рогатки войну не победить даже с самыми лучшими ребятами. Но украинцы просто хотят жить (как раньше).

Европейцам плевать, что как только загнутся украинцы, они будут следующими на очереди. Никакие распрекрасные демократические и гуманистические ценности не работают для дикарей, угрожающих всему миру ядерным оружием. Но европейцы просто хотят жить (как раньше).

Русским плевать на всех — им не дают визу, они хотят в театр и на шоппинг в Европу. И чтобы не выключали из эфира Дождь. Это же не справедливо! Но русские просто хотят жить (как раньше).

Все так понятно, так по-человечески. И везде есть друзья и близкие знакомые, вполне себе порядочные и симпатичные люди. И у каждого своя правда. И все хотят жить. И все хотят светлого будущего своим детям и достойной старости своим родителям. И справедливости все хотят, что бы это ни значило.

У войны уродливое лицо. Никто не хочет быть плохим, на все всегда есть оправдание. И что бы ни было, своя рубашка всегда ближе к телу.

Не хочешь пропустить интересное? Подпишись!

Стандартный