За последние четыре десятка лет многое изменилось в мире. И я не только о появлении интернета и искусственного интеллекта. Я об отношении к старости, детям, женщинам, меньшинствам, животным и насилию.

Сегодня я хочу поговорить о насилии. Потому что, хотя противников насилия в современном демократическом мире преимущественное большинство, далеко не у всех есть понимание, в какой момент начинается насилие.

Насилие понимают все, когда речь идёт о драке. Но даже физическое насилие не всегда однозначно. Для большинства людей, например, сексуальное насилие начинается в момент пенетрации. Все остальное люди, в отличие от уголовного кодекса, в качестве насилия не осознают.

Психическое насилие — особая форма. Не новая, но ставшая активно обсуждаемой только в последнее время. Манипуляции, обесценивание, газлайтинг, токсичное поведение, форма существования жертвы — все это формы психического насилия.

Мой украинский ребенок рассказал мне примечательные случаи дисциплинарного воздействия в довоенных харьковских школах. Перескажу вам два случая в духе советской педагогики.

Однажды старшеклассники повадились «курить за гаражами», как это делали все старшеклассники испокон веков во всех школах. Не на территории школы, замечу, не на виду у всех. Администрация школы в наказание за этот ужасный проступок наказала всех учеников всех классов, запретив на неделю детям покидать классы на перемене — ни в туалет, ни в столовую поесть, ни тем более просто побегать на переменке было нельзя ни одному ученику школы в течение целой недели. Только хитроумные старшеклассники, из-за которых собственно и пострадала вся школа, пользуясь своей дружбой с трудовиком, продолжали выходить через кабинет труда на улицу «курить за гаражами». В этой школе нашелся один мальчишка, наглухо отбитый или революционер — в зависимости от перспективы рассказчика. Он поднял восстание, вывел все классы к выходу школы и стал выбивать ногой дверь. Его скрутили на глазах у всей школы, заломали за спину руки и увели с глаз долой учителя надзиратели в штатском. Другие мальчишки попытались последовать его примеру, но дверь оказалась слишком крепкой. Эта революция в школе не увенчалась успехом.

Мне жаль, что дети получили такой опыт. Меня возмущает больше всего, что ни один родитель из тысячи учеников не возмутился и не воспротивился.

Второй случай — учительница, рассердившись на ученика, взяла стул — вот тот самый, с железными ножками-рельсами — и дала по голове ученику, проломив ему голову. Ученик остался жив и ходил некоторое время с окровавленной повязкой на голове.

Как вы думаете, что сказали родители этого мальчишки, по слухам — адвокаты? Сказали «правильно, только так с ним и надо. Он по-другому не понимает».

Пока вы перевариваете эту информацию, я сразу замечу, что дело не в том, что эти случаи произошли именно в Харькове или вообще в Украине. Это просто случайность, что я узнала именно об этих случаях, а не о любом из тысяч подобных других.

Я пересказала эти истории просто для того, чтобы сделать максимально наглядным, как насилие нормализуется взрослыми прямо в школе — как учителя и родители приучают детей, что насилие, несправедливость и бесправие — это нормально.

Поэтому важно начинать с самой малой мелочи и сопротивляться, пока не дошло до того, что сопротивляться не будет уже никакой возможности.

Я хочу обратить внимание на одну такую мелочь, становящуюся все более популярной в соцсетях и имеющей отношение к культуре отмены.

Очень популярной сейчас стала практика удаления собственных постов, неугодных по какой-либо причине. Это — акт насилия. Насилия по отношению к тем, кто уже прокомментировал этот пост.

Поясню.

Приняв решение опубликовать что-либо в общем медийном пространстве, вы как автор несомненно несёте ответственность за содержание вашего «контента». Но с появлением первого же комментария, ваше творение становится иммерзивным, а значит, общим с теми, кто комментирует. Пост в соцсетях не имеет ценности сам по себе. Его неотъемлемой частью являются реакции и комментарии — так устроены наши современные соцсети, в этом их смысл и отличие от, скажем, газет 20-го века или памфлетов эпохи Просвещения.

Удаляя пост с хвостом всех реакций и комментариев, автор одним своим волевым решением уничтожает безвозвратно и невосстановимо не только свое творение, но и творение большого или малого количества других людей. Без их разрешения, между прочим.

И это насильственное действие — серьезное вмешательство. Недопустимое.

Да, конечно, так проще — снести пост и прекратить фб-срач, убрать разом все негативные комментарии, стереть доказательство своей оплошности, глупости, недальновидности, наивности или просто стыдный текст.

Можно решить этот вопрос другим, более сложным путем:

— написать UPD и внести необходимые изменения

— настроить алгоритмы на модерирование откровенно оскорбительных комментариев

— самому читать все или нанять людей итд итп

Все это сложно, дорого, неприятно. Поэтому человечество привычно выбирает самый простой, быстрый и действенный способ решения проблемы — насилие.

Насилие всегда проще и быстрей. Воспитывать «по попе» всегда легче, чем объяснять словами, не задевая личного достоинства. Дать в глаз всегда проще, чем ненасильственно решить конфликт. Запретить проще, чем объяснить, почему нет. Изнасиловать проще, чем принять отказ. Запугать проще, чем заслужить уважение. Посадить неугодных в тюрьму проще, чем проиграть в честном поединке.

Вы скажете «Ну ты загнула! Назвать насилием простое нажатие кнопочки, стирающей буковки». Да, именно. Вы просто подумайте, что где-то в Москве, в координационном центре, люди перед компьютером одним нажатием кнопочки тоже стирают — только не буковки, а целые города и жизни людей. Тот же монитор, те же буковки той же кириллицей, те же кнопочки. Цена другая — жизнь.

Насилие начинается с малого — слова, действия, иногда взгляда. Насилием всегда легче добиться послушания и подчинения.

Только одного нельзя добиться насилием — сохранить собственное человеческое достоинство.

И чтобы не было юродских приседаний и подмигиваний, как нынче модно делать в фейсбуках, сразу и по буквам: есть разница между «начать драку», «ввязаться в драку» и «защищаться в драке» — не перепутайте. Право на защиту есть у всех, даже если приходится применять насилие.

Полицейское насилие — это не только винтаж демонстрантов и пытки в камерах. Монополия на насилие государства подразумевает в первую очередь подчинение силовым органам и их полномочия проверять ваше удостоверение личности, задержать вас, осуществлять следственные действия или заключить под стражу. Каждый работник силовых структур может делать это только при исполнении. В частном порядке он становится таким же хулиганом, грабителем, взломщиком или похитителем, как и любой другой гражданин.

Я пишу этот текст не для того, чтобы призвать вас полностью отказаться от насилия. Полностью отказаться от насилия значит полностью отказаться от правил, законов и юридической системы.

Я хотела бы, чтобы в нашем сознании появилось больше ясности о том, когда начинается насилие. С философской точки зрения насилие происходит не в момент непосредственного действия, а в момент облечения этого действия в слова, а значит, его осознания. Поэтому мне хотелось бы, чтобы люди начали осознавать свои действия и с этой точки зрения и не прибегали к насилию там, где без него можно и нужно обойтись.