Не знаю, что можно писать после Бучи.

Не знаю, как смотреть эти фотографии, и не знаю, как их не смотреть.

Не знаю, как после этого Шольц скажет, что руzzкие не виноваты и это война путина.

Не знаю, почему русскоязычные люди могут удивляться этим зверствам — а как было в других странах, куда приходили русские освободители, начиная с фашистской Германии в 1945?

Не знаю, во что надо верить, чтобы делать такие вещи с людьми.

Не знаю, что могут думать жены и подруги, получающие посылки из Украины с ворованными вещами, от женских трусов до детских игрушек.

Не знаю таких матерных слов, чтобы описать, что я сейчас чувствую.

Не знаю, кем нужно быть, чтобы сейчас рассуждать о ракурсах, постановках и прочих технических деталях.

Не знаю, почему руководство Роzzии не совершило до сих пор массовое самоубийство и может продолжать ходить, дышать, что-то говорить.

Не знаю, как на такое должен реагировать цивилизованный мир.

Не знаю, может ли ещё наш мир после этого считаться цивилизованным.

Не знаю!

Не знаю.

Не знаю…