Уже много раз, с момента введения санкций, приходилось слышать от разных людей, что санкции наказали совсем не тех, кого следовало. Даже миллиардер Михаил Фридман сетует, что ему не на что сделать в доме уборку, что уж говорить о простых смертных.
Марина Овсянникова, прославившаяся на весь мир тем, что выскочила прямо в эфир новостей первого канала с антивоенным плакатом, подумала на досуге и поняла, что погорячилась:
И действительно, при чем тут война и Украина, если у людей ни сахара, ни ноут починить. Нет, ну так нельзя.
На протесты за свободу и права можно выходить только, если это безопасно. А то какая же это борьба с фашистским режимом, если за это могут на 15 суток закатать? Борьба с режимом — это когда спокойно, позитивно, со стаканчиком кофе из модного кафе. И нам, европейцам и тем более эмигрантам, этого не понять. В Европе сразу все хорошо было, от сотворения мира. Это в России свой особый путь.
Моя подруга, которая все понимает про этого странного человека и не поддерживает войну, говорит мне, что «отказ от поставок медикаментов в Россию — вот настоящий фашизм. Чем виноваты онкобольные? Их мучают страшные боли, а им негде достать лекарств. Лучше уже в подвале посидеть, чем такие боли», считает она. Тяжело писать вообще что-либо про онкобольных и что им лучше.
И я не знаю, что на это отвечать. А чем виноваты онкобольные в Мариуполе? Им сейчас вообще не до лекарств. А чем виноваты онкобольные в Харькове, Херсоне, Киеве?
Ну хорошо, пусть онкобольным будут лекарства, а остальным нет. А остальные как же? А дети? А старики? Ведь никто из них не виноват. Да вообще никто не виноват, это же война — она сама как-то сделалась. Само сделалось, само пройдет. Когда-нибудь.
Кто-то стоит в очереди за хлебом, слышит на соседней улице автоматные очереди и думает «ну ещё же не видно автоматчиков, постою ещё». А кто-то за школьный обед не может расплатиться виртуальной картой. А кому-то школу разбомбили. А кому-то не хватает 3000$ в месяц, чтобы уборщицу нанять. Кто-то бросил все, уехал от постоянных взрывов над головой и спит на полу в помещении школы. А кому-то подписка на Netflix не продляется. И всегда так было — кому-то есть нечего, а кому-то жемчуг мелковат.
Моя подруга отвечает мне, что я так рассуждаю, потому что мои друзья в Украине страдают, а ее в России. Своя рубашка ближе к телу.
В украинских комментариях по поводу Овсянниковой пишут, что «все они — русские — такие, лживые и лицемерные». И как после этого желать или хотя бы надеяться, чтобы люди испытывали ненависть не ко всем русским огульно? Никак. И что тут можно сказать или кому-то объяснить? Ничего.
Ничего прекрасного, хорошего или хотя бы нормального в войне нет. И не может быть. Мариуполь уже которую неделю в осаде. Без всякой на то необходимости — да и какая тут может быть необходимость? — мирные люди гибнут в 21 веке от голода и жажды. Люди пьют воду из батарей отопления. Люди хоронят своих мертвых прямо во дворах многоэтажных домов. Трупы лежат прямо на улице и некому их убирать.
Город окружён роzzийским солдатами. Эти парни не пропускают в город гуманитарные конвои с едой, водой и медикаментами. Эти парни не выпускают из города людей, желающих эвакуироваться. И где-то в далёком Екатеринбурге, Новосибирске или, может быть, Сыктывкаре их матери, жены и подруги недоумевают — ну при чем тут мы? Что мы сделали?
А и правда — что вы сделали?
Мозги на полку 