Сегодня меня бьют психи. Бьют психи — это такое милое харьковское выраженьице, означающее высшую степень нервного возбуждения. И всегда было смешно уже здесь, в Германии, когда не-харьковчане, услышав «меня бьют психи», немедленно представляли себе каких-то гонящихся за мной с палками психов. Ну вот, сегодня они меня бьют.

Несколько дней назад до меня вдруг дошло, что мы так и не успели свозить ребенка в Харьков. Вначале ждали, чтоб подрос — все равно не помнит, что видел маленьким. Потом была пандемия. А теперь нечего показывать. Хотели показать дома, в которых мы родились и выросли, школы — как же мы мечтали в детстве, чтобы их взорвали, а теперь не смешно -, улицы, площади, могилы родителей, украинские города. А теперь что показывать? Ожившие хроники второй мировой войны? Не думать, не думать об этом. Дома отстроят, главное — люди. Людей надо сохранить.

Людей надо сохранить не только физически. Замечаю, что не хочу вступать в разговоры со знакомыми, в мировоззрениях которых я не уверена. Нет сил на споры. Нет сил на переубеждения. Но разве можно сейчас молчать? Молчать сейчас преступно. Нас всех спросят однажды, что мы делали весной 2022-го года. Поэтому еду сегодня говорить с теми, кто стал «козленочком». Сами просят, как отказаться? Буду говорить, объяснять, убеждать пока хватит сил.

Каждый день говорю с кем-то из немецкоязычных сограждан. Люди все знают и все равно плачут. Их лица — они дорогого стоят. Моя знакомая японка Минако не может устоять на месте и не может не слушать. Она плачет, она мечется, ей физически больно слышать то, что я рассказываю и она не может не слушать, просит «расскажи, ну что там?»

Люди спрашивают, как помочь. Люди помогают — деньгами, вещами, приютом. Вчера в Берлине писали, что требуется больше русскоязычных волонтеров для встречи беженцев на вокзале. Встречающих много, но не все из них знают русский язык.

И одновременно с этим люди, сидящие под бомбежками в харьковских подвалах, пишут жуткие сообщения своим знакомым. Что «это Украина стреляет, а Путин просто хотел прийти и сменить власть, ему не дали и потому началась война». А они просто хотели русский мир. И пишут, мол «если вы за Украину, каково же вы свалили, шли бы воевать». Я слышала такое в 2014 году от жителей Донбасса и высокомерно думала, что это, наверное, какие-то алкоголики или совсем уж глупые люди.

Человек сидит под разрывающимися бомбами, молится, чтобы скорее пришел Путин и спас его и не понимает, что это именно Путин его и бомбит. Можно ли таким людям сейчас резко объяснить правду? Не отвалится ли их голова совсем, напрочь — как пережить эту правду? Как можно бомбить мирных людей и одновременно внушать им, что ты их спаситель?

А в городе каждый день находят метки для наведения ракет в жилых домах. Бомбят не просто прямой наводкой на жилые кварталы. Бомбят прицельно. И ведь кто-то же эти метки ставит!

И отдельные психи бьют меня по поводу западных правительств. Вначале они вели диалоги и слушали российскую сторону, чтобы предотвратить войну в Украине. Эту войну уже предотвратили, а теперь они предотвращают третью мировую войну. И становится очень страшно, сдают нервы и психи очень бьют.

Но нельзя заканчивать на такой апокалиптической ноте. Армагеддона не будет. Конец света отменили. Я отменила, я так решила. Сегодня моя борьба в том, чтобы психи перестали бить меня.

Слава Украине!

P.S. а в Москве моей подруге Юлии Галяминой судья вчера дала 30 суток ареста — максимальный срок по статье 20.2 часть 8.